Живопись

Учиться рисовать или писать красками — это значит учиться видеть. На первый взгляд, такое утверждение покажется странным. У нас есть знакомый, который ясно различает номер автобуса на очень большом расстоянии. Но он вовсе не художник. Если бы все дело заключалось в том, чтобы отчетливо видеть подробности натуры, то мера таланта определялась бы в диоптриях, как сила зрения.

Фотографический аппарат, например, обладает прекрасным зрением. Но это механическое зрение. Человек воспринимает окружающий мир иначе, а художник — тем более. Как художник видит натуру? Это зависит от того, что он ищет в природе. Его видение связано с его мировоззрением, с его живым чувством, с его отношением к увиденному. Зрение художника является творческим.

«Я вижу сердцем так же, как и глазами…», — говорил замечательный живописец Камиль Коро.

Вернемся к нашему знакомому, который обладал таким острым зрением, что видел номер автобуса издалека. Вот что однажды с ним случилось. Он опаздывал куда-то и очень волновался. Наконец, показался автобус в глубине улицы, и он сразу же разглядел его номер, заметил также, что пассажиров немного, можно, стало быть, уехать в этой машине.

А рядом с ним на автобусной остановке стоял другой человек. Он увидел красный автобус, летящий по серебристому асфальту, и весь пейзаж как бы загорелся, вспыхнул, наполнился цветом и движением. И перед ним вдруг по-новому открылись уходящая в глубину легкая перспектива улицы, ступенчатые контуры домов, цвет утреннего неба. Он почувствовал ритм большого города. Все это так захватило его, что он забыл сесть в автобус. Это был художник.

Мы не знаем, как долго художник работал — делал ли наброски, писал ли этюды с натуры, сидел ли у себя в мастерской за мольбертом, но однажды на выставке наш знакомый остановился перед его картиной и сказал удивленно:

- Смотрите, это же моя остановка! Я каждое утро здесь сажусь в автобус. Но я никогда не замечал, что все это красиво… Как удивительны эти дома, и мой автобус, и утро, которое бывает каждый день! Это — открытие!

Такими открытиями наполнена жизнь художника.

Вы замечали, как «заражает» слушателя волнение рассказчика? То же происходит и в искусстве. Конечно, создать картину, вполне убеждающую зрителя, — дело очень трудное, доступное большому мастеру. Но ведь и у мастера, и у начинающего любителя одни и те же цели. Активный, заинтересованный взгляд на окружающий мир — это особое свойство таланта, которое развивается упорным трудом. Творчество как бы заново открывает перед художником привычные предметы и явления.

В книге К. Паустовского «Золотая роза» есть небольшой «живописный» рассказ, который кажется нам очень поучительным:

«Живопись важна… не только тем, что помогает… увидеть и полюбить краски и свет. Живопись важна еще и тем, что художник часто замечает то, чего мы совсем не видим. Только после его картин мы тоже начинаем это видеть и удивляться, что не замечали этого раньше.

Французский художник Моне приехал в Лондон и написал Вестминстерское аббатство. Работал Моне в обыкновенный лондонский туманный день. На картине Моне готические очертания аббатства едва выступают из тумана. Написана картина виртуозно.

Когда картина была выставлена, она произвела смятение среди лондонцев. Они были поражены, что туман у Моне был окрашен в багровый цвет, тогда как… известно, что цвет тумана серый.

Дерзость Моне вызвала сначала возмущение. Но возмущавшиеся, выйдя на лондонские улицы, вгляделись в туман и впервые заметили, что он действительно багровый.

Тотчас начали искать этому объяснение. Согласились на том, что красный оттенок тумана зависит от обилия дыма. Кроме того, этот цвет туману сообщают красные кирпичные лондонские дома.

Но как бы там ни было, Моне победил. После его картины все начали видеть лондонский туман таким, каким его увидел художник. Моне даже прозвали «создателем лондонского тумана».

Если обращаться к примерам из своей жизни, то я впервые увидел все разнообразие красок русского ненастья после картины Левитана «Над вечным покоем».

До сих пор ненастье было окрашено в моих глазах в один унылый цвет. Вся тоскливость ненастья и вызывалась, как я думал, именно тем, что оно съедало краски и заволакивало землю мутью.

Но Левитан увидел в этом унынии некий оттенок величия, даже торжественности, и нашел в нем много чистых красок. С тех пор ненастье перестало угнетать меня. Наоборот, я даже полюбил его… …Почти каждый художник, к какому бы времени и к какой бы школе он ни принадлежал, открывает нам новые черты действительности.

Неопытный художник часто думает, что надо изображать лишь какие-то особые, «красивые» и сложные вещи. Он выбирает, например, позолоченную статуэтку, закрученную спиралью вазу или пылающий закат. А иногда жалуется, что у него нет «интересных» предметов и поэтому ему нечего рисовать. Такое представление о красоте очень наивно. Оно объясняется неумением наблюдать жизнь.

Художник П. Кончаловский говорил: «Увидеть красоту в простых повседневных явлениях, найти для выражения этой красоты большой стиль — является для меня главной задачей».

И возле вас живут предметы, к которым вы настолько привыкли, что давно не замечаете их. Но представьте, что вы попали в свою комнату впервые. Прежде всего вы поразитесь неожиданным сочетанием знакомых предметов. На письменном столе лежат большие и маленькие книги в цветных обложках, открыта белая, как будто накрахмаленная, тетрадь и зажжена вечерняя лампа под абажуром, похожим на шляпу, надвинутую на глаза. Как интересен может быть ваш стол, еще не убранный после завтрака! А обращали ли вы внимание на то, какие великолепные натюрморты приносит хозяйка с базара!

Один самодеятельный художник, шахтер по профессии, изобразил кусок антрацита, отбойный молоток и рабочие рукавицы, лежащие на земле, покрытой мелким углем. Его товарищи по работе были удивлены. Таким необычным получился натюрморт из примелькавшихся орудий труда. И как они выразительны, если посмотреть на них глазами художника!

Все любят природу, но не каждый умеет заметить содержательность повседневного, значительность, казалось бы, простых пейзажных мотивов. Богатый пластический сюжет может заключаться и в незатейливой группе деревьев, и в повороте дороги, и в куске поля с небом, и в крышах домов, увиденных в окошко, - все зависит от заинтересованного взгляда художника.

«Сюжеты самые прекрасные находятся перед вами, ибо это те сюжеты, которые вы знаете лучше всего», — указывал Роден в своей статье «К молодым художникам».

Шарден писал .натюрморты. И они принесли ему славу. На его полотнах изображены обыденные вещи: видавшая виды кухонная утварь, овощи и фрукты, инструменты ремесленника и книги ученого. Но все написано с такой захватывающей радостью, как будто художник впервые увидел их и вдруг постиг мир поэтичных взаимоотношений человека с окружающими предметами. И мы воспринимаем все эти кружки, кувшины, яблоки и луковицы Шардена как своеобразные живые существа. Они созданы для человека, и они согреты его близостью.

Посмотрите на репродукцию известной картины Кончаловского «Полотер». Толчком для выразительного своей декоративностью полотна послужил прозаический сюжет-натирка пола в мастерской художника. Трудно не заметить картину Н. Крымова «Желтый сарай». А натурный сюжет, который выбрал художник, вовсе не представляет собой ничего необыкновенно «красивого». (К этой картине мы еще вернемся в следующих наших беседах.)

Свою книгу об искусстве художник Ю. Пименов назвал «Необыкновенность обыкновенного». Само это название раскрывает главную мысль художника: «Мне кажется, что все обыкновенное, что мы видим вокруг, интересно необыкновенно и требует в искусстве не обыкновенного, не ординарного решения. Тогда действительность раскрывается в искусстве с особой силой, а необыкновенность решения художника раскрывает перед зрителем не замечаемую им часто сложность и глубину обыкновенной жизни… Эта работа требует взволнованности, наблюдения, увлечения и воображения».

Многие думают, что необходимо сначала научиться техническим приемам и правилам работы с красками, что в этом тайна живописи. Существуют, конечно, определенные приемы и технические правила, но не с них начинается творчество. В первую очередь важно развить в себе способность видеть окружающее глазами художника, способность быть наблюдательным и памятливым. Наблюдательность — это направленное внимание, при котором отбираются и запоминаются яркие зрительные образы. Есть такие впечатления, которые живут с художником и питают его творчество на протяжении многих лет. «Я помню, — рассказывает старый мастер, — одно летнее утро, когда мне было 12 лет. Со мной был мой отец. Мы шли по дороге, тянувшейся по равнине… Вся равнина была сплошным полем пшеницы, колосья были выше моей головы. Еще сейчас я помню эту золотистую бесконечность с цветами, в которых жужжали мухи. И совершенно синее небо и маленькие домики вдали… Эта жизнь, трепещущая вокруг меня, солнце, обжигающее мое лицо и руки, — много раз я потом пытался восстановить это ощущение и его запечатлеть с силой и свежестью детского восприятия. И каждый раз, как я вижу поле пшеницы, я вспоминаю то утро…».

Это прекрасный пример того, как наблюдение натуры направляет и обостряет зрительные впечатления живописца. Так вот и возникают замыслы будущих работ и стремления находить необходимые для этого изобразительные средства.

Легко заметить, работал ли живописец с увлечением и желанием передать то, что ему так нравилось, или он работал равнодушно, механически. Большая разница! Если приглядеться к картинам — что бы на них ни было запечатлено — пейзажи, сцены или натюрморты, — всегда можно понять, что любит художник, к чему у него лежит душа.

Ученик принес несколько этюдов, и кажется, что выполняли их разные люди. Одна работа очень живая, искренняя и выразительная, другие же этюды слабые, как будто человеку глаза подменили. В чем дело? В разговоре выясняется, что в одном случае он выбрал сюжет по вкусу, очень хотелось написать его красками и как можно лучше; а остальные этюды писал «просто так»: пейзаж, который «близко от дома и никуда ходить не надо», натюрморт из предметов, какие «были под руками»… Небрежное отношение к выбору натуры часто мешает начинающему художнику проявить свои способности.

Активная наблюдательность и самостоятельность выбора сюжетов, которые бы вызывали у вас горячее желание взяться за краски, — в этом будет заключаться начало вашей работы. Не смущайтесь тем, что у вас еще мало практического опыта (многие, наверное, возьмутся за кисть впервые). Главное сейчас - ваше живое чувство, ваше непосредственное отношение к тому, что вы изображаете.

Итак, первое задание: напишите красками этюды натурных сюжетов, которые вы найдете интересными для живописи. Кроме того, желающие могут написать что-либо по памяти или представлению.

ДЛЯ ВАШЕЙ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ

«И небольшие силы художников плодотворны и симпатичны, когда они с любовью работают над специальными и посильными задачами. Бесконечно разнообразны отделы и темы искусства, неистощим художественный интерес явлений и форм природы и фантазии человеческой…» Репин

«Живопись учит смотреть и видеть (что вещи разные и редко совпадающие). Благодаря этому живопись сохраняет живым и нетронутым то чувство, которым отличаются дети». Блок

«Сюжеты самые простые — самые вечные». Ренуар

Рисунок

Рисунок был и остается крепким стволом цветущего дерева живописи, он как бы «держит» на себе богатство и яркость ее красок. Сравнение это справедливо еще и потому, что на основе рисунка, корни которого уходят в глубокую древность, выросли и разветвились все изобразительные искусства и архитектура. С ним связаны и новые виды творчества — художественное конструирование (дизайн), и древнее искусство театральной декорации, украшений улиц и площадей в праздники и будни, а также оформление книг и т. д.

Рисунок не случайно называют размышлением с карандашом в руках сокровенной беседой художника с натурой. «Рисовать — значит рассуждать», — утверждал Чистяков. Живую линию рисунка сравнивают с кардиограммой, подмечая биение сердца художника в каждом штрихе.

Трибуной оратора, «боевым карандашом» по праву считают публицистические рисунки и карикатуры.

Итогом глубоких и широких философских размышлений о жизни, о мире и о человеке стали многие шедевры рисунка. Достаточно познакомиться с «Автопортретом» Леонардо да Винчи, чтобы убедиться в этом.

Рисунок был и одним из первых средств общения человека с человеком. Его язык не нуждается в переводе на местные наречия.

Еще не ведая письменности, первобытные люди брали камень поострее и мощными ударами вырубали на скале образы диких зверей или охотников. И тогда, на заре истории человечества, могучий творческий инстинкт натолкнул наших предков на мысль выразить силу своих переживаний, рассказать о значении событий и показать себя со стороны, свою жизнь и повседневные занятия. Из тьмы тысячелетий до нас дошли изображения сцен охоты и труда. процессий и сражений. Многие наскальные рисунки и теперь поражают живостью, наблюдательностью и удивительной пластичностью.

И дети рисуют с увлечением. Ими движет, по-видимому, то же страстное желание познать окружающий мир. Одна из международных выставок детского рисунка так и была названа: «Мир глазами детей».

В годы детства, когда пробуждаются сознание, мысль и чувство, почти каждый бывает художником, делает удивительные открытия. Оказывается, что несколькими линиями можно обозначить свой дом, передать времена года, лица родных и близких, выразить печаль или радость, нарисовать героев сказок или даже врезавшиеся в память события.

Дети рисуют, как играют, самозабвенно, искренно, занимательно. Их рисунки на редкость убедительны, хотя может показаться, что рисуют они «неправильно».

Крупные, именитые художники относятся к творчеству детей с нескрываемым интересом и неподдельным уважением. Не раз приходилось слышать от них восхищенные отзывы о меткости наблюдений, о точности и выразительности композиции, о красоте цвета в работах детворы. А главное — об искренности и глубокой уверенности, что все изображенное — истинное. «Вот бы нам так свободно рисовать!» — не скрывая зависти, говорят мастера.

И счастлив человек, сумевший развить и пронести через свою жизнь эту первоначальную, чистую и сильную любовь к искусству!

Имение рисовать — это такая способность, которую трудно переоценить.

«Страна, в которой учили бы рисовать так же, как учат писать, превзошла бы скоро все остальные страны во всех искусствах», — утверждал великий философ-материалист Дидро.

Маршал Советского Союза Н. И. Крылов в книге военных воспоминаний «Огненный бастион», рассказывая о генерале Иване Ефимовиче Петрове, не преминул отметить, что «глаз Петрова, человека до мозга костей военного, оставался все-таки и глазом художника». «…Он умел без лишних слов, очень точно и как-то выпукло, зримо передать самое существенное, им уже продуманное, взвешенное. Говоря, Петров иногда начинал что-нибудь рисовать на оказавшемся под рукой листе бумаги или газете — это могли быть контуры местности, какие-то предметы, человеческие лица, и не отвлеченные, а имеющие отношение к тому, о чем идет речь…» «…И. Е. Петров поражал всех своей зрительной памятью. Однажды.., обойдя позиции, он беседовал на КП с комдивом о текущих делах и за разговором набросал на доске деревянного стола очень похожий портрет бойца-связиста, с которым встретился час назад». Так сказывалась выучка, которую получил И. Е. Петров в молодые годы, в Строгановском училище.

Известно, что прекрасными рисовальщиками были кинорежиссеры С. Эйзенштейн и А. Довженко. Их наброски и эскизы к фильмам имеют самостоятельную художественную ценность. Крупный авиаконструктор А. Яковлев рассказывает, как необходимо в работе инженера умение рисовать. А трижды Герои Советского Союза летчик И. Кожедуб считает, что это умение помогало ему воевать.

В статье «Внимание изобразительному искусству в школе» Н. К. Крупская говорила о значении рисования в самых различных областях жизни и деятельности общества: «Роль изоискусства, картины как агитационного средства очень велика. Не меньше роль рисунка и в области техники. Необходимо развивать образное мышление. Оно связано с силой зрительного восприятия, с умением наблюдать, с развитием зрительной памяти и образного воображения».

Занятия рисунком не сводятся к одному только умению изображать предметы и иллюстрировать свои мысли. Настоящее искусство воспитывает в человеке эстетическое восприятие, чувство и понимание прекрасного, а следовательно — способность осознавать мир и себя в этом мире, глубже и проницательнее ориентироваться в событиях.

А давно замечено, что всесторонне развитый и внутренне зрелый человек с хорошим художественным вкусом лучше справляется со своим делом, кем бы он ни был, где бы ни работал.

Что же говорить о значении рисования для тех одаренных людей, которые от станка, от земли потянулись к искусству и нашли в нем свое второе призвание!

У каждого художника «рисунок должен быть на кончике кисти». Но многие начинающие художники, с увлечением набрасывая краски на холст, забывают о рисунке. Такие работы заставляют вспомнить слова Ш. Лебрена: «Рисунок всегда является полюсом и компасом, который нас направляет, чтобы не дать потонуть в океане краски, где многие тонут, желая найти спасение».

Иногда небрежное отношение к рисунку объясняется не только непониманием его значения. Замечено, что даровитые колористы менее способны к рисунку, и, наоборот, многие сильно, смело и уверенно рисуют, но чувствуют странную робость перед цветом и красками, не сразу даже привыкают видеть цветовые сочетания.

Реже встречаются универсальные дарования. Воспитав целую плеяду талантливейших русских художников, Чистяков, однако, говорил, что «он еще не встречал в другом человеке такой равной меры всестороннего художественного дарования, какая была у В. Серова. «И рисунок, и колорит, …и композиция — все было у Серова, и было в превосходной степени».

А другой великий русский живописец В. Суриков в годы ученичества рисовал слабее своих возможностей. Но он упорно занимался рисунком самостоятельно, помимо классных постановок.

Когда познакомитесь с биографиями выдающихся художников, непременно отметите, что свои огромные таланты они выковывали в упорном труде. Они никогда не тратили время даром, рисовали повсюду, испытывая жажду рисовать так же остро, как потребность пить, есть и дышать. Впрочем, без рисования не могут жить не только профессионалы. Хорошо сказала «самодеятельная» художница Питсеолак: «Только рисование делает меня счастливой. Я буду рисовать, пока позволит здоровье. Если бы можно было, я стала бы рисовать и после смерти».

И. Грабарь, наблюдавший И. Репина в жизни, с восхищением вспоминал: «У Репина всегда был с собой альбом. Шел ли он на заседание Совета художеств или на литературный вечер, ехал ли на званый обед, садился ли в конку и в вагон поезда, при нем был альбом, в котором по возвращении домой оказывалось много новых страниц, заполненных портретными набросками. В свое время я пересмотрел их не одну сотню у него в Пенатах».

Как тут не посоветовать и начинающему художнику завести карманный альбом и рисовать повсюду! Недаром такие альбомы называют настоящим «другом художника».

Рисунок в живописи

Утверждение: «рисунок — основа живописи», которое приводится во многих пособиях для начинающих художников, имеет глубокий смысл. Но многие из читателей понимают его превратно. Думают (и делают) так: вот нарисую контуры поточнее, а потом останется только аккуратно закрасить внутри силуэтов, и будет хорошо. И не сразу многие из них поймут, что в этом причина полнейшей неудачи в живописи. Рисунок не должен превращаться в подобие выкроек для раскраски. Важнее точных контуров развитое чувство формы и умение выразить ее пластические качества цветом. Когда живописец обладает этими способностями, то говорят, что у него «рисунок на кончике кисти».

В подлинной живописи цвет гармонирует с формой, обогащает ее. Известный советский художник А. Дейнека говорил: «Живописец должен в совершенстве владеть рисунком. Ведь недостатки в знании рисунка всегда ведут к небрежному отношению к форме, а это в свою очередь приводит к крайне неряшливой и небрежно исполненной живописи».

К сожалению, как раз этого (то есть внутренней связи рисунка в живописи) часто недопонимают начинающие художники.

Велика сила влечения к цвету, особенно в народном творчестве. Неукротимо желание поскорее выразить все богатство своих впечатлений красками! Но ведь именно рисунок поможет найти настоящее место каждого цветового пятна, определить меру его светосилы и пропорций, выявить цветом форму.

ДЛЯ ВАШЕЙ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ

«Рисовать — не значит просто воспроизводить контуры: рисунок не состоит из одних только очертаний». Энгр

«Рисунок — в тесном смысле — черта, линия, внешний абрис; в настоящем смысле это есть не только граница, но и мера скульптурной лепки формы, которая отвечает действительности». Крамской

Рисунок с натуры

Не однажды на занятиях с самодеятельными художниками нам приходилось видеть новичков, которые, сидя перед моделью или натюрмортом, рисуют, не глядя на натуру, где-то под мольбертом пряча свой альбом. Иные быстро набрасывают контуры фигуры или предметов, слегка подтушуют рисунок и на том складывают руки: «не знаем, что делать дальше». Это признак того, что начинающие не понимают смысла рисования с натуры. Оно основано на постоянном наблюдении и методе сравнения.

Собственно говоря, к сравнению и сопоставлению прибегают все люди в своей повседневной практике, на работе и в быту. Ответы на вопросы: «что правильно, а что неправильно?» приходят только после сопоставления одного действия с другим. Свойства предметов познаются только путем сравнения двух или нескольких вещей.

Но для успеха в рисунке необходимо увидеть и сравнить такие качества предметного мира и всего нас окружающего, какие непривычно подмечать в обычной житейской практике. Например, плотник, увидевший взрослое дерево, сосну или ель, наметанным глазом определяет, годится ли оно в дело, на сруб. А художнику ценна красота этого дерева, и чтобы понять, чем удивила форма раскидистой кроны и мощного ствола, он сопоставляет между собой несколько рядом растущих деревьев. При этом художнику важно найти пропорции, соотношения размеров кроны и ствола, положение и узор ветвей и многое другое, ускользающее от внимания тех, кто рисовать не умеет и не собирается.

И если вы тоже впервые принимаетесь за изучение рисунка, то поначалу с трудом будете привыкать, например, к сравнению частей с целым, с общей формой изображаемого предмета. Хотя на обязательность рисования «от общего» будет напоминать почти каждый абзац дальнейших бесед в пособии, вас может отвлекать привычка, привитая житейской практикой, определять предмет по его «опознавательным деталям». С детства ведь и рисуют «точку, точку, запятую», а не общую форму головы прежде всего. И нужно приложить усилие воли, чтобы заставить себя вырабатывать другую привычку, необходимую для успеха в рисовании, то есть рисовать не от деталей, а от общего. Для этого и надо постоянно сравнивать часть с целым и нарисованное с натурой, охватывая взглядом весь лист рисунка и все то, что изображаете в натуре.

К сожалению, сравнивать рисунок с натурой тоже не все умеют, даже если и давно занимаются рисованием. Нередки случаи механического сравнения вплоть до того, что рисунок ставят рядом с натурой. Или промеряют величины высоты, ширины предметов с помощью карандаша, который держат перед глазами на вытянутой руке.

Подробно о том, что и как сравнивать в натуре и в рисунке, расскажем вам в уроках и заданиях, которые следуют за каждой общей беседой в пособии. Но уже здесь хотелось бы предупредить вас, что для создания образного, живого рисунка ценно не механическое сопоставление его с натурой, а умение каждый раз увидеть свою работу и натуру свежо, по-новому и обязательно целостно.

Не зря художники прибегают к такому приему: перевернут рисунок «вверх ногами» и смотрят на него издали, определяя, не «выскакивает» ли какое-либо пятно из его плоскости, не кажется ли нарисованное более блеклым или более мрачным, чем в натуре. В таком странном для постороннего наблюдателя положении рисунка художнику легче заметить и сопоставить соотношения частей изображения со всем, что нарисовано. Или еще возьмут и посмотрят на отражение рисунка в зеркале: сразу станет заметно нежелательное искажение формы, случайное смещение ее частей.

Очень полезен совет прерывать работу над рисунком (или этюдом) и смотреть на него «вдруг» и обязательно на весь лист целиком и ’на всю натуру сразу. Дело в том, что анализ какого-либо пятна в отдельности и сопоставление его с соответствующим пятном в натуре ничего не даст, если при этом не держать в поле зрения свою работу в целом, не смотреть на натуру широко.

Чтобы стало привычкой смотреть на натуру и на работу широко и целостно, надо держать то и другое «не в фокусе» и «распускать» или «прищуривать» глаза, смотреть на искомое пятно «мимо и быстро», а натуру представлять на «воображаемой плоскости».

Для многих из вас это окажется внове и трудным. Однако суть изобразительной грамоты заключается не в заучивании правил, а в умении работать отношениями. Этому и способствует метод сравнения, но только на основе целостного видения, при условии постоянного обзора и рисунка и натуры в целом.

Умению сравнивать можно и нужно учиться, надо только делать это без устали и с таким же увлечением, с какой хотите поскорее добиться воплощения своего замысла. Метод сравнения как раз и помогает находить правдивое и интересное решение всего задуманного.

Многое даст вам и сравнение своих первоначальных рисунков с последующими, в которых сами увидите то, что подсказало развивающееся от работы к работе чувство формы, пропорций, обостряющаяся наблюдательность. Поэтому каждый свой рисунок, даже самый неудачный, берегите и учитесь на неудачах, радуйтесь каждому продвижению к лучшему, обнаруживая его на просмотрах своих работ.

Время от времени выставляйте свои рисунки в ряд, в хронологическом порядке, от первых до последних, и долго, внимательно рассматривайте их, раздумывая над тем, решены ли задачи, поставленные и объясненные в заданиях пособия. Ищите причины неполного выполнения задания, стараясь устранить все, что мешает рисовать лучше. Советуйтесь с опытным руководителем, который поможет вам овладевать методом сравнения и умением подмечать и исправлять ошибки в рисунках.

Умение сравнивать послужит началом композиционного творчества. Известно, что через сравнения, путем сопоставлений разных событий и явлений зародился замысел многих выдающихся произведений искусства.

Увидев «контраст с… чистым, ароматным цветником господ», «блестящей, разряженной публики» и «чудищ-бурлаков», И. Репин задумал одну из своих самых впечатляющих картин.

Б. Иогансон рассказывает, как возникла идея картины «Допрос коммунистов». «Пришлось мне быть в Музее Красной Армии, где я увидел фотографию с наших командиров и неподалеку фотографию бандитов-анненковцев. Я был ошеломлен разительным контрастом лиц, с одной стороны, благородные, красивые, мужественные люди, а с другой — отребье рода человеческого. Возникло естественное сопоставление».

Через сравнение приходят к определению наиболее характерных особенностей формы и к обобщению наблюдений и впечатлений.

Рисование не сводится к механическому переносу контуров предмета на лист, перерисовыванию очертаний натуры. Это просто было бы сделать, например, на стекле, поставленном вертикально перед натурой.

Рисунок с натуры включает выявление, подчеркивание тех качеств и свойств предметного мира, которые художнику особенно важно передать. Работу на листе он начинает, когда возникнет замысел будущего рисунка. Первыми штрихами он стремится уловить то главное, что отвечает этому замыслу.

Бывает, конечно, что замысел вызревает и по ходу работы, начатой под влиянием очень яркого и сильного впечатления, когда буквально нет сил удержаться, торопишься скорее перенести в рисунок все, что поразило тебя в натуре. Но первое впечатление — это лишь искра, от которой разгорается костер творчества. И чем дальше, тем больше вспыхивает в сознании художника образных сопоставлений о чем-то ранее виденном, тем острее раскрываются особенности нового мотива, четко определяется задача рисунка. Удаляются ненужные, случайные штрихи, смелее и увереннее наносятся наиболее выразительные линии и пятна теней. Замысел определяется окончательно, согласно ему художник обобщает свой рисунок, подчеркивает самое существенное в изображении.

«Самое главное, но самое трудное в работе художника, — считал И. Репин, — удалить ненужное, мешающее общему и выработке формы. Много времени берет эта самая невидимая работа».

Утверждение мастера подкреплено огромным опытом. Если посмотрите на ранние рисунки Репина, то отметите несомненную одаренность юного художника, и его беспредельную влюбленность в натуру, и страстное желание верно и со всеми подробностями ее передать. Но вместе с тем от вас не укроется, особенно после сравнения со зрелой уже работой «Невский проспект», суховатость этого почти протокольного перечня важных и второстепенных подробностей. Очевидно, автор рисунка не умел еще четко определять свой замысел, свою задачу и робко выделял главное среди второстепенного, путался в отношениях между планами.

В работе над «Невским проспектом» мастером руководила ясная пластическая идея: передать неудержимый поток пешеходов и экипажей на улице столицы, выразить постоянное мелькание лиц, неумолчный шум, динамичный ритм жизни большого города. И мастер отбросил все мелочи, которые могли бы «остановить» это движение, ритмично выявляя только то, что передавало его направление.

Ясностью замысла отличается и другой рисунок Репина, потому и выполненный в иной технике, иными приемами, чем оба вам известных, что художник хотел передать тишину, а не движение и шум, покой и тепло летней поры. Чтобы убедительнее передать вид опустевшей в зной деревенской улицы, художник использовал легкую, прозрачную заливку акварелью (И.Репин. Вид на школу военных топографов в Чугуеве.). Кажется, что хаты дремлют в сонном мареве, а все живое укрылось в спасительной прохладе дворов, замерло.

Какое огромное значение в наблюдении натуры, в той «невидимой» работе художника, стремящегося «удалить ненужное, мешающее общему», имеет направленность рисунка, подход к нему, творческая задача, объяснят вам и многие из других, репродуцированных в пособии работ.

Рисунки «П.Митурич. Деревня Санталово.» и «П. Митурич.Деревня. Овечье стадо.» выполнены одним и тем же художником и по времени близки друг другу. Но как не похожа графическая ткань каждого листа! Как по-разному показал нам деревню мастер! В одном мы чувствуем любованье каждой веточкой, штакетиной и всем видом родного дома, в другом художник открывает узорчатость и простоту форм, которая сродни народным росписям. Художник П. Митурич, очевидно, хотел показать и простодушие крестьян, отдыхающих на завалинке, и незатейливость деревенской жизни на языке предельно простых и декоративных линий и пятен.

Снова вглядитесь в первый рисунок. При всей его объективности, «точности» и детальности, он совсем не похож на протокольный перечень внешних признаков натуры. И здесь есть отбор главного. А если любовно изображены детали вплоть до штакетин, то они выдержаны в том плане, где им и было место. Вы ясно видите, что забор ближе, дерево дальше, а перелесок совсем растворяется в дымке. Можно подметить определенный ритм в чередовании штакетин и проломов в заборе, в ударах более сочным штрихом, в распределении самых темных и светлых пятен по листу.

«Невидимая работа» художника создала целостную и образную картину действительности, передав отношение к ней и вызвав в нас ответное чувство.

Умение сравнивать и отбирать главное сыграло здесь важную роль. Это умение обостряет впечатление:сопоставите мысленно то, что рисуете с виденным прежде, и как бы заново увидите натуру; переведете взгляд с одного предмета на другой и откроете в них незамеченные прежде черты и особенности.

Конечно, надо знать что с чем сравнивать, что с чем сопоставлять. «Рисовать — значит соображать, — говорил П. Чистяков, — никогда не рисуйте молча, а всегда задавайте себе задачу». Основные изобразительные задачи будут разъяснены в пособии, но натура многообразна, различны и интересы художников. Каждый, в том числе и начинающий, художник должен приучаться ставить себе творческие задачи и стремиться разрешить их самостоятельно. Тогда убедитесь, что много необычного можно увидеть в привычном и, казалось бы, знакомом мотиве.

В работе с натуры чрезвычайно важны внимание, предельная сосредоточенность.

Замечено, что мастера, рисуя, как бы отключаются от всего окружающего, «не видят и не слышат» ничего другого.

М. Нестеров вспоминал, как работал М. Врубель, с которым учился вместе в Академии художеств: «он сидел внизу у самых „следков“ натурщика, в „плафоне“, рисовал не как все, рисовал с напряженным вниманием, выслушивая, нащупывая глазом, мозгом, чутьем тонкого наблюдателя тот предмет, который хотел постичь раз и навсегда».

Такую замечательную способность к обостренному наблюдению натуры Врубель сохранил и в зрелые годы, развил до удивительной даже для товарищей по искусству страсти. К. Коровин с восхищением вспоминал, с каким самозабвением работал художник: «Михаил Александрович взял картон с наклеенной бумагой, тушь и кисть, и я видел, как он остро, будто прицеливаясь или что-то отмечая (позы), отрезывал в разных местах на картоне, клал обрывистые штрихи, тонкие, прямые, и с тем же отрывом их соединял. Тут находил глаз, внизу — ковер, слева решетку, в середине — ухо и т. д., и так все соединялось, соединялось, заливалось тушью — и лицо Тамары, и руки, и звезды в решетках окна. Он сам был напряжение внимания, как сталь были пальцы. Он был весь из железа, руки как-то прицеливались, делали удар и оставались мгновение приставшие к картону, и так каждый раз. Сам он делал, как стойку делает породистая лягавая: вот-вот улетит дичь».

Подобное напряжение забирает много сил физических и душевных, а иначе работать невозможно: получится вяло и скучно. Однако через какой-то промежуток времени появляется усталость, художник реже и реже смотрит на натуру, его глаз «притупился».

Необходимо восстановить свежесть восприятия. Одни советуют посидеть с закрытыми глазами, другие предлагают сделать набросок той же натуры, но по памяти, или порисовать с другой точки зрения. Советуют посмотреть на рисунок в зеркало или на просвет, тогда как-то сразу становятся заметными неизбежные промахи и искажения формы, иногда и просто отдохнуть несколько минут не мешает, но нельзя рисовать «тупо, механически, по инерции».

После перерыва не беритесь за рисунок поспешно, а свежим взглядом проверьте его, продумайте ход дальнейшей работы, чтобы рисовать осмысленно.

Привыкайте почаще отходить от своего рисунка, смотреть на него издали и охватывать взглядом сразу и натуру и работу. Возвратившись на место, лучше поймете, как уточнить рисунок, что изменить или подчеркнуть в нем, как завершить.

Учитесь постоянно сохранять «настроенность» на работу. Пусть сам материал доставляет вам удовольствие! «Ощущение, когда инструмент бежит быстро по доске, совсем особое ощущение, — говорила А. Остроумова-Лебедева. — И волнующее и сладкое. Я дожила до старости, и всегда, когда начинаю резать дерево, меня охватывает непонятное волнение и радость, главное — радость».

Вспоминая о Ф. Васильеве, И. Крамской писал: «Работал он страстно: апатичность п рассеянность не врывались к нему в то время, когда в руках был карандаш, или, вернее, механически, без участия сердца, он работать не мог».

Впечатлительная натура художника остро переживает и неудачи, а без них невозможен творческий поиск. «Работать, работать, не теряя времени и не щадя себя», — требовал В. Серов от своих учеников и сам был примером силы духа и неукротимой воли. Его ученик Н. Ульянов вспоминал, что «заметив однажды сидящего без дела у мольберта ученика, он спросил:

- Что так, нет охоты?

- Ничего не выходит. Смотреть противно! — говорит тот.

- А все-таки попробуйте. Сначала будет плохо, появится злость. …Ведь злость помогает! Глядишь — потом и интерес, вроде аппетита. А там… да ну же, ну! Попробуйте через неохоту. Нечего ждать вдохновения, сами идите к нему.

Особый подъем духа, желание работать — вдохновение, конечно, рождает чудеса. «Это такое состояние, при котором все ясно, все находит форму, все удается». Но, как говорил Роден, «в деле искусства никакое наитие свыше не в состоянии заменить долгий усидчивый труд, который дает глазу знание форм и пропорций, а руке меткость…».

Рисунок по памяти

Даже в рисовании с натуры, если оно ведется творчески, присутствует момент рисования по памяти. Ведь в то время, пока взор художника с натуры переведен на рисунок, работа идет по памяти, отражая не только то, что подметил он в постановке, в природе, но и впечатления, переживания, преломление виденного в сознании и душе рисующего. Не случайно советуют ставить мольберт не прямо перед натурой, а боком к ней, с левой руки, чтобы и этим продлить время на переживание увиденного и не давать себе рисовать, как на стекле.

Не допускается и пользование измерительными инструментами или приемом промерки пропорции с помощью карандаша, удерживаемого в вытянутой руке. «Глаз точнее циркуля», «впечатление ярче, чем копия с натуры», — говорят мастера.

Зрительная память является строгим экзаменатором художника, сразу обнаруживает, наблюдателен ли он, умеет ли уловить главное в натуре.

Можно утверждать, что именно рисунок по памяти и является настоящей проверкой знания натуры, умения передавать ее характерные особенности и выражать на этом основании свой замысел. Не умеющие рисовать по памяти вяло и механически рисуют и с натуры. А в работе над картиной они беспомощны, ибо невозможно в нее все переносить буквально с натуры.

Художник Н. Ге в картине «Петр I допрашивает царевича Алексея» передал по памяти с большой точностью сложную архитектуру комнаты в Монплезире, где произошло это событие, увидев ее всего один только раз. Чтобы развить такую способность, надо, по его словам, «ежедневно по памяти изображать то, что вам встречалось дорогого, будь это свет, будь это форма, будь это выражение, будь это сцена — все, что остановило ваше внимание».

«Надо писать с натуры, но можно так разучить какой-либо предмет, настолько хорошо понять, что писать от себя, как с натуры», — говорил и Н. Крымов.

Создание полноценного художественного образа немыслимо, если непосредственное изучение натуры не сочетается с образами памяти, воображения и представления. Все крупнейшие мастера живописи отличались исключительно развитой зрительной памятью. «Врубелю ничего не стоило, увидав что-либо, дома нарисовать похоже», — вспоминал К. Коровин.

Такой же обостренной зрительной памятью обладал И. Левитан. Одна из его лучших картин «Последний луч» написана в основном по памяти. Последняя вспышка солнечного света длилась один миг, это невозможно было писать с натуры. Левитан жадно всматривался по вечерам, как заходит солнце, а рано утром принимался за работу, перенося на холст все, что запало в душу, врезалось в память.

Он говорил, что «пейзажисту необходимо развивать зрительную память и наблюдательность, может быть, больше, чем кому-либо другому. Без зрительной памяти нельзя написать картины даже с этюда. Есть художники, которые прекрасно пишут этюды, а картины написать не могут».

Наш современник, художник О. Верейский на одной из встреч с самодеятельными художниками особенно отметил роль зрительной памяти: «Воспитывайте в себе умение брать основное в теме, в решении. Следите за красотой движений. В этом вам помощница — зрительная память, ее надо всячески развивать. Я, например, когда еду в поезде или трамвае, вдруг, всматриваясь в лица пассажиров, вижу что-то необычное, что хочется обязательно запомнить. Но не всегда удобно вынимать карандаш и бумагу — -можно смутить человека. И вот прибегаю к такой „хитрости“ — „рисую“ пальцем на ладони, запоминаю. Прихожу домой — сразу за карандаш. Я это к чему говорю? Учитесь видеть прекрасное — оно повсюду, вокруг нас…».

Рисование по представлению

Некоторые путают работу по памяти и рисунок по представлению. Оба способа рисования имеют общую основу: изображаемый предмет в момент исполнения рисунка отсутствует.

Но в рисунке по памяти стараются его воспроизвести в том же положении и освещении, в котором он наблюдался. В рисунке по представлению художник свободно, по своему усмотрению изображает ранее виденный предмет в любом ракурсе и освещении, выбирая то, что необходимо по замыслу.

Ясно, что для успеха в этом надо досконально изучить натуру, «разучить предмет», как говорят мастера.

В этом легко убедиться на собственном опыте: казалось бы, свою комнату вы знаете как собственные пять пальцев, но попробуйте нарисовать по представлению хотя бы один или два предмета из ее обстановки! Вы сразу же почувствуете необходимость взглянуть на натуру. В чем-то будете не уверены, возможно, и общую форму не сможете смело нарисовать, не говоря уж о деталях. Требуется опора в натуре. Становится понятным, почему мастера говорят: «нарисуй раз со сто и будет просто».

Рисование по представлению тоже развивает поразительные способности.

Рассказывают, что художник Рейнольдс подолгу беседовал с человеком, который заказывал ему портрет, пытливо наблюдал его не один час, а потом оставался один. Портрет мастер писал по представлению. Как-то один из посетителей его мастерской случайно оказался между художником, пишущим портрет, и пустым помостом. Тут же раздался возглас: «Не загораживайте мне модель». Оказывается, Рейнольдс так отчетливо представлял себе облик человека, что продолжал его «видеть», и писал портрет, постоянно переводя взгляд на то место, где уже никого не было.

Работа по воображению, роль воображения в творчестве

Искусство — это образное, а не зеркально точное отражение действительности. Художник воплощает не только то, что видит непосредственно в натуре, и даже не только то, что рисуется в его представлении, что воздействовало на него раньше. Он создает новые образы, изображая и то, что не мог увидеть в действительности.

В. Суриков не был очевидцем казни стрельцов и покорения Сибири Ермаком, не видел, как везли опальную боярыню по улицам заснеженной древней Москвы. В. Васнецов не встречал Ивана-царевича на сером волке, не опускался И. Репин в подводное царство и В. Серов не был свидетелем похищения Европы. Есть множество примеров, когда не только на исторические или сказочные, но и на современные сюжеты пишутся картины по воображению. Многие пейзажи Г. Нисского вобрали в себя и то, что видел мастер, что представил себе, и то, что подсказало ему воображение. В статье «Правда жизни и творческое воображение» художник В. Касиян рассказывает о своей работе над гравюрами «Днепрострой»: «…я представил в своем воображении соответствующие эпизоды стройки. И хотя лично я их не видел, но подал так, как подсказала мне творческая фантазия, подкрепленная собранными материалами».

Не случайно Делакруа называл воображение «первым достоинством художника». Его роль в творчестве ярко определяют слова писателя Н. А. Гончарова, которые часто повторял И. Левитан: «Из непосредственного снимка с нее (природы) выйдет жалкая, бессмысленная копия. Она позволяет приблизиться к себе только путем творческой фантазии. Иначе было бы слишком просто быть художником».

Особенно велика роль фантазии в творчестве самобытных, самодеятельных художников. Для народного творчества характерно органическое сочетание местных традиций, которым сознательно или по наитию следует художник, и яркой, зачастую неожиданной импровизации.

Фантазия увлекла самодеятельного художника П. Леонова в экзотические страны, в сказочно узорный город, в полет на крыльях над неведомой землей. Фантастические звери часто появляются в красочном узорочье талантливых работ М. Приймаченко и Е. Котляревской.

Сила художественного переживания, свежесть и неподдельность, непосредственность выражения в наивной, но талантливо найденной форме породнилась здесь с глубиной и честностью самого взгляда на мир.

А способность увидеть на белом листе бумаги будущий рисунок уже готовым, как бы нарисованным, разве не связана с проявлением воображения? С этого и начинается работа, будь то зарисовка натуры или рисунки, сделанные по представлению, по памяти.

Основа наших занятий — рисунок с натуры. Вы будете учиться видеть природу глазом художника и овладевать методами и законами реалистического изображения действительности.

Но реалистический художественный образ является сплавом глубокого знания натуры, действительности и воображения художника. И умение рисовать с натуры развивается активнее, если художник работает и по памяти, и по представлению, и по воображению.

Мы будем давать вам соответствующие задания в каждом уроке.

Как учится у мастеров!

Многие художники на всю жизнь сохраняют воспоминания о первом знакомстве с работой художника, с тайной рождения рисунка, быть может, натолкнувшей его на творчество. Один видел, как художник в зоопарке рисовал зверей, обмакивая кисть во что-то черное, и черными мазками и линиями на листке большого альбома передавал полосатость рыжего тигра, массивность слона и суетливость потешных обезьян.

Как праздник вспоминают художники и первое посещение музея, картинной галереи. Все это знакомо и вам или предстоит еще пережить — эту праздничность встречи с настоящими картинами и рисунками на выставках!

Даже самая лучшая репродукция не в состоянии донести до нас прелесть фактуры рисунков, магическое воздействие материала графики. Надо посещать музеи, приобретать авторские оттиски эстампов, наблюдать, если посчастливится, работу мастера над своими рисунками.

Это будет вторая, после натуры, школа мастерства. Но и здесь надо уметь учиться.

Великая польза изучения творчества наших предшественников заключается в познании результатов их опыта и тех путей, которые привели к открытиям и которые могут повести новых художников к новым достижениям. «Учиться не значит подражать в чем-то, а значит осваивать приемы мастерства. Овладеть приемом работы вовсе не значит укрепить его за собой на всю жизнь. Только начни работать, и работа сама станет учить тебя, это знает каждый рабочий» (М. Горький).

Есть еще очень важное применение метода сравнения, о котором мы уже беседовали с вами. Это сравнение своих работ с произведениями мастеров рисунка, а также и с работами товарищей, соучеников. «Цену себе и другому, — говорил П. Чистяков, — узнаешь только тогда, когда не просто смотришь Рафаэля пли нового, или из прошлого грандиозно великого, а работу его пли свою или чью-либо подставляешь рядом».

В этом тоже надо проявить сообразительность, чуткость и внимание, чтобы увидеть в своих работах не только недостатки, но и положительные качества, отличительные, самобытные особенности, которые важно развивать, а не заглушать слепым подражанием даже самому любимому художнику. Тогда изучение мастерства будет вдохновлять на творчество, на поиски своей, пусть и очень скромной тропки в искусстве. Важно предостеречь от копирования и подражательности!

Ничему не научит копирование репродукций, открыток, так как они далеки от оригинала. И копирование рисунков мастеров в музеях полезно только тому, кто уже постиг грамоту рисования и способен разобраться в технике того или иного мастера, знает, что искать в его творческой лаборатории. Слепое подражание даже великим и самым близким мастерам приводит к безликости собственного творчества.

Коро как-то воскликнул: «Лучше быть нищим, чем эхом живописи других».

Широкое знакомство с творчеством мастеров рисунка и живописи полезно и необходимо для того еще, чтобы знать, что «легкого пути к тому, чтобы стать живописцем, не существует» (Д. Рейнольдс). Кроме таланта, надо обладать упорством и трудолюбием, волей к преодолению препятствий.

Встречи с работами мастеров вдохновляют, заражают энергией и пробуждают новые силы к творчеству, к соревнованию художника с художником.

Практические задания по рисунку

С чего же начать практические занятия рисунком? Один начинающий художник в письме к учителю поделился своими затруднениями:

«Я давно занимаюсь художественной работой, но чисто оформительской, плакатной: всевозможные панно, декорации, лозунги. Все это срисовывалось с готовых образцов плакатов, рисунков и фотографий или комбинировалось. Всем нравилось, и я был доволен, даже главный архитектор города ко мне претензий не имел. Однако взять кисть в руки и рисовать пейзаж или что-либо еще с натуры я не пробовал.

Скажу честно, хотя и ясно все в пособии, но я поначалу очень мучился, просто не знал, что рисовать. Начал с карандашного рисунка гипсового барельефа «Ветвь аканта». Рисовать с натуры мне понравилось, но первый свой рисунок считаю неудачным. Вялый он какой-то, неживой. Это меня не остановило, и я нарисовал еще гипсовую накладку. Работал над каждым рисунком всегда минут 20—30, особенно не прорабатывая светотень, но чувствовал каждый раз — не знаю, что надо еще делать, чтобы стало живее. Признаться, и сама эта натура, гипсовые слепки, скучна. Хочу поскорее выехать за село и нарисовать молдавские пейзажи с натуры. Пока дома я нарисовал стеклянный кувшинчик (очень трудно!), написал этюд акварелью — не совсем распустившиеся тюльпаны и веточка сирени при электрическом освещении, на фоне белого листа бумаги.

Уж очень мне понравилось лицо молдаванина с усами, и я работал над его изображением. Совсем неожиданно на рисунке получился облик старого пастуха, немного, правда, стилизованное изображение, плоское. В общем, этот рисунок серьезно не воспринимайте, но мне интересно было работать над ним…

Но как раз рисунок-портрет молдаванина, который учащийся просил не принимать всерьез, нам больше всего понравился, ибо выделялся из других работ своей живой, острой характеристикой. Конечно, форма головы не была строго построена, а «стилизация», о которой писал автор, объяснялась его неумением выявить объемность формы. Но в каждом штрихе чувствовалась такая увлеченность натурой и самим процессом рисования, что и неумелый еще рисунок ожил. Это и понятно, ибо из всего, что рисовал ученик, именно лицо молдаванина ему особенно понравилось. И совсем не является неожиданностью появление в рисунке «типических черт», так как автор подметил не только внешнее сходство, но и нечто большее: он как бы обобщил свои впечатления, вспомнил и многие другие лица бывалых тружеников с морщинистой продубленной на жгучем солнце кожей, с лукавым взглядом чуть прищуренных и глубоко посаженных глаз.

Непроработанность и вялость рисунков гипсовых слепков объяснялась тем, что пока эта натура была действительно скучна для начинающего рисовальщика. Не понял он и смысла использования этих слепков в учебных рисунках.

«Начальное рисование геометрических фигур и тел, как форм слишком отвлеченных и сухих, должно перемежаться с рисованием предметов из окружающей учеников обстановки», — советовал П. Чистяков.

Известно, что выразительно получается не только то, что «просто» по форме, а то, пусть даже и сложное, что вызывает удивление художника, увлекает его в работе.

Зарисовка утвари не так уж плохо получилась потому, что рисовальщик, хотя и неискусен, но по своему житейскому опыту ценит значимость вещи. Он и постарался «портретно» изобразить стеклянный кувшинчик, который привлек его внимание игрой бликов и легкостью, изяществом строгой формы.

Некоторые погрешности в изображении искупала выразительная композиция, которая убедительно подчеркивала значительность, привлекательность простой формы предмета, его вещественность.

Если вы поняли важность творческого отношения к каждому рисунку, ощутили разницу между копией, срисовыванием и выражением самого интересного, понравившегося, ценного для изображения, то по-новому и рисовать станете.

«Ищите материалы для своего творчества всюду в том, что вас окружает», — писал Леонардо да Винчи и советовал даже всматриваться в пятна плесени на стене соседнего дома, в причудливые очертания облаков: «Ты всегда старайся носить с собой маленькую книжечку из бумаги, серебряным карандашом кратко отмечай такие движения и таким же образом отмечай позы окружающих и их группировку… И когда книга твоя будет полна, отложи ее в сторону и сохраняй для подходящего случая, и возьми другую, и поступай с ней так же…».

Начните с набросков окружающей вас натуры.

Сделайте такие зарисовки, в которых и нам будет ясно, что вас заинтересовало. К примеру, вам показалась выразительной поза человека — это и есть цель вашего рисунка. В другом случае может привлечь интересное освещение фигуры, или вы захотите показать, чем занят человек. Опять надо поискать средства, которые бы подчеркнули эти особенности натуры.

Рисуйте каждый день, повсюду. Рисуйте и пейзаж, и утварь, и вид своей комнаты, — нет ничего, что не могло бы заинтересовать пытливого художника какими-то своими чертами, чем-то необычным. За десять-пятнадцать дней у вас непременно накопится много зарисовок различного характера.

Свои первые рисунки покажите опытному художнику или пошлите на заочную консультацию, если на месте нет студии и даже изокружка. Отослав работы, продолжайте делать новые зарисовки, и беритесь за следующий, второй урок по нашему пособию. Надо постараться с первых же шагов в творчестве втянуться в ежедневные регулярные занятия рисунком. Это главное!

ДЛЯ ВАШЕЙ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ

«Делая набросок фигуры, постарайтесь прежде всего определить и. хорошо охарактеризовать ее движение. Я буду постоянно вам повторять: движение — это жизнь». «Изучая натуру, обращайте внимание прежде всего на целое. Спрашивайте его и только его…» «Надо рисовать беспрестанно, рисовать глазами, когда нет возможности рисовать карандашом…» Энгр

Картины для самостоятельного поиска

К. Петров-Водкин. Мать. 1915. Х., масло. ГРМ
Ж.-Б. Шарден. Натюрморт. Ок. 1773. Х., масло. Лувр
Ж.-Б. Шарден. Натюрморт (фрагмент). Ок. 1775. Х., масло. Лувр
Ю. Пименов. Консервные банки. 1968. Х., масло
Ю. Пименов. Ожидание. 1956. Х., масло. ГТГ
К. Коро. Женский портрет. Б., кар
Неизвестный художник. Портрет. I четверть XVI в. Б., кар. Эрмитаж
Ж. Фуке. Портрет. XV в. Б., кар. сангина. Эрмитаж
Рембрант. Рембрант, рисующий у окна. 1639. Офорт. ГМИИ
М. Врубель. Натюрморт со свечой. 1905. Б., кар. ГТГ
М. Врубель. Царица Тамара. 1890—1891. Б., черн. акв. ГТГ
А. Дейнека. Оборона Петрограда. 1928. Х., масло. Центр. музей Вооруж. Сил СССР. Москва
Н. Крымов. К весне. 1907. Х., масло. ГТГ
А. Остроумова-Лебедева. Натюрморт. 1929. Б., акв. ГРМ