Жизнеописание

Природа удивительно удачно натолкнулась на человека, который так счастливо шел сам ей навстречу, когда она избрала из крестьян одной неизвестной брабантской деревушки составляющего славу наших Нидерландов, преисполненного ума и юмора Питера Брейгеля, чтоб сделать его живописцем, который своей кистью изображал бы мужиков.

Брейгель родился недалеко от Бреды, в деревушке Брейгель, от которой заимствовал свою фамилию, сохранившуюся и за его потомством. Живописи он начал учиться у Питера Кука из Альста, с которым потом и породнился, женившись на его дочери, которую он, в ее детстве, живя у Питера, часто носил на руках. От Кука он перешел работать к Иерониму Коку, а затем поехал во Францию и оттуда в Италию. Он ревностно изучал произведения Иеронима Босха, после чего и сам писал много картин, изображавших бесовщину и разные смешные сцены, почему многие называли его Питером Шутником. Действительно, очень мало найдется его картин, которые могли бы смотреться без смеха, даже у самых сдержанных и угрюмых людей они, по меньшей мере, вызывали улыбку.

Во врема своего путешествия он очень много нарисовал разных видов с натуры, почему про него говорили, что он, находясь в Альпах, глотал все горы и скалы, а потом, вернувшись домой, стал извергать их из себя на полотно и доски, до такой степени верно он передавал природу.

Он поселился в Антверпене и в 1551 году вступил в гильдию живописцев. Здесь он много работал для одного купца по имени Ганс Франкерт, который очень любил проводить время с Брейгелем и ежедневно бывал у него по-приятельски. С этим Франкертом Брейгель часто ходил по деревням, когда там проходили ярмарки или свадьбы. Они являлись на свадьбы переодетыми крестьянами и, выдавая себя за родственников либо жениха, либо невесты, подносили, как и все другие, подарки. Здесь Брейгелю доставляло большое удовольствие следить за теми безыскусными приемами крестьян в еде, питье, танцах, прыганье, ухаживанье за женщинами и других забавах, которые он так красиво и смешно воспроизводил то масляными, то водяными красками, одинаково хорошо умея пользоваться обоими способами. Превосходно и с большим знанием писал он кампинских и других местностей характерные одежды крестьян и крестьянок, причем необыкновенно тонко передавал их неуклюжесть в танцах, походке, осанке и других движениях. Он отличался удивительной ясностью и точностью своих композиций. Много, чисто и очень красиво рисовал он пером маленькие виды с натуры. В Антверпене он жил с одной служанкой, на которой, вероятно, и женился бы, если бы не питал отвращения к ее постоянному лганью. Он заключил с ней условие, что всякую ее ложь он будет отмечать на взятой им для того довольно длинной бирке, и если в течение известного времени вся бирка покроется отметками, то всякая мысль о свадьбе должна быть оставлена, что и сбылось в очень скором времени. Впоследствии, бывая в гостях у жившей в Брюсселе вдовы Питера Кука, он влюбился в ее дочь и на ней женился.

Брейгель был человек спокойный и рассудительный; говорил он мало, но в обществе был очень забавен и иногда любил попугать посторонних людей и своих учеников разными вымышлявшимися им привидениями и звуками.

Некоторые из самых лучших его произведений находятся теперь у императора; из них особенно замечательна одна большая картина, изображающая Вавилонскую башню, где имеется множество прелестных отдельных сцен и предметов, видимых с высоты башни; затем другая картина того же содержания, но меньших размеров; далее две картины, изображающие Несение креста, отличающиеся необыкновенно естественной передачей события и, как всегда, несколькими забавными сценами; потом “Избиение младенцев”, со многими сценами, взятыми из действительной жизни; наконец, “Обращение св. Павла”, совершающееся среди замечательно красивого скалистого пейзажа. Трудно было бы перечислить и пересказать все то, что он писал в своих картинах, изображавших бесовщину, ад, случаи из деревенской жизни и тому подобное. Кроме того, он написал картину “Искушение Христа”, где местом действия служит как бы альпийская возвышенность, с которой через просветы в облаках видны внизу равнины и города, а также “Сумасшедшую Маргариту”, которая влечет добычу для ада. В Амстердаме находится превосходно написанная им масляными красками “Деревенская свадьба”, где лица у крестьян были желто-бурого цвета, как бы загоревшие от солнца, благодаря своей грубой коже они резко отличались от городских жителей.

Он написал ...“Спор между постом и масленицей”... и одну картину, которая изображает, как применяются в борьбе со смертью всевозможные врачебные средства. Кроме того, он написал картину, где представлены разные детские игры, и еще бесчисленное множество других, переполненных разнообразными сценами маленьких картин.

В картинах “Деревенская ярмарка”и “Крестьянская свадьба”много забавных сцен, и нравы крестьян переданы с необыкновенной правдивостью. Так, например, в сцене, изображающей подношение новобрачным подарков, представлен старик-поселянин с кошельком на шее, считающий на своей ладони деньги.

Городской совет Брюсселя поручил Брейгелю, незадолго до его смерти, изобразить в нескольких картинах прорытие Брюссельско-Антверпенского канала, но поручение это он не успел выполнить.

Много очень странных по замыслу шуточных рисунков было воспроизведено в гравюрах. Но у него было еще множество очень тонко и чисто сделанных рисунков с надписями, подчас слишком едкими и насмешливыми, которые он перед смертью велел своей жене сжечь —не то из раскаянья, не то из боязни, что они могли причинить ей какие-нибудь неприятности. Своей жене он отказал по завещанию картину “Сорока на виселице”, где под сорокой он разумел сплетниц, которых обрекал на виселицу. Он написал картину “Торжество правды”, которая, по словам современников, была самым лучшим из созданных им произведений.

После него остались два сына, и оба они хорошие живописцы. Один из них, по имени Питер, учился у Гилиса ван Конинкслоо и писал портреты с натуры; другой —Ян, научившись у своей бабки, вдовы Питера Кука писать водяными красками, отправился к некоему Питеру Гуткиндту, в доме которого было много прекрасных произведений, и там стал учиться масляной живописи. Своими маленькими пейзажами, с очень маленькими и удивительно искусно написанными фигурами, он приобрел большую славу.

Лампсониус обращается к Питеру Брейгелю со следующими стихами:“Кто этот новый на земле Иероним Босх, умеющий и кистью и пером с таким искусством подражать игривым мыслям учителя, что даже иногда превосходит и его самого? Будь высок духом, Питер, как ты высок в искусстве, ибо и своими и шутками старого учителя и полным остроумия родом живописи ты всюду и у всех снискал такую славу, которая не уступает славе никакого другого живописца”.